Сэнгоку Дзидай - Страница 18

Ситуацию надо в корне менять. И первым делом следует открыть банк. Ссужать деньги под процент, принимать сбережения — таким образом, мы увеличиваем оборачиваемость средств в экономике и создаем мультипликационный эффект. Пока я витал в финансовых облаках, за окном раздался какой-то шум. Ударил колокол, послышался топот копыт. Тотоми выглянула в бойницу и я увидел, как жена побледнела.

— Ёшитойо-сан приехал!

Вот тебе бабушка и Юрьев день. Размечтался — банк, спекуляции… Сейчас дядя устроит спекуляцию с твоей головы. Так, главное не раскисать. Вдох-выдох.

— Быстро одежду! — вокруг меня началась суета.

Новое коричневое кимоно с логотипом клана, специальная белая накидка с широкими плечами, мечи. Все, готов.

Выхожу из донжона на плац, за мной собирается свита тибовских самураев. Иду навстречу группе всадников в красных доспехах. За мной пристраивается Симодзумо Хиро, его правая рука Танэда Цурумаки, мой начальник охраны Эмуро Ясино, мацукэ Мисаки Мураками и еще с десяток замковых солдат. Чем ближе подхожу к дядиному отряду, тем больше меня охватывает если не паника, то сильная тревога. В центре группы, возвышается просто огромный японец. Под два метра, весь закованный в доспехи, просто увешанный оружием — и мечи, и лук, и даже — вот это новость — кремневый пистолет за поясом! Самурай спешивается, снимает шлем и я медленно выдыхаю воздух. Японский Николай Валуев. Большие надбровные дуги, густые, сросшиеся брови, тяжелый подбородок и выступающие скулы. Лицо безволосое, на голове плешь. А вот глаза маленькие, злые.

Рядом с лошади слезает моя копия — молодой самурай, почти подросток. На лбу повязка с символом клана Сатоми. Самурайская косичка, мечи, все как положено. Я так понимаю, что это мой дядя и брат.

Кланяемся. Брат с радостной улыбкой кланяется в ответ, дядя кривит толстые губы и лишь кивает. Ладно, проглотим оскорбление.

— Приветствую доблестных самураев Итихары в замке Тиба — адресуюсь я к спутникам дяди — Прошу вас чувствовать как дома, Хиро-сан, распорядитесь устроить воинов дзикисидан, накормить.

— Хай — рапортует генерал, уводит бойцов в казармы.

— Дядя, брат, я рад вас видеть — похожу вплотную к гиганту, кладу руку на плечо Хайры Сатоми — Как насчет бани после утомительного путешествия?

— Мы скакали сутки подряд — сплевывает в песок Ёшитойо Сатоми — загнали десяток лошадей, и все для чего? Чтобы нежиться в ваннах с девками?

— Тогда прошу пройти в главный зал — пытаюсь перевести я назревающий конфликт в иное место — там все обсудим.

Пока поднимаемся по лестнице, брат шепчет, что тоже рад меня видеть, дядя очень не в духе, по дороге зарубил какого-то крестьянина, который загораживал путь. Просит меня быть очень осторожным. Перед входом в зал, успеваю тихо попросить Мураками, чтобы принесли как можно больше сакэ, а мне, незаметно — кусок китового жира.

Пока заходим с дядей на помост (он жалобно скрипит от его веса), пока рассаживаемся, соблюдая все ритуалы — «Нет, я прошу взять эту удобную подушку вас, господин Ёшитойо-сан! Как я могу? Ёшихиро-сан, только после тебя! Нет, я настаиваю, дорогой дядя…» — пока слуги заносят угощения и расставляют сакэ, я успеваю рассмотреть спутников гиганта. Это два самурая, совершенно невзрачной комплекции. У одного все лицо рассечено длинным шрамом, другой — обладатель выдающегося носа и набитых костяшек на кистях. Оба судя по всему отличные бойцы — жилистые, быстрые. Нас, кроме брата тоже трое. Я, Цурумаки, раненый в плечо Ясино. Как все повернется, не очень ясно. За кого вступится охрана? На чьей стороне будет брат? Жаль, что не удалось поговорить с ним до начала встречи.

А наши «посиделки» тем временем превращаются в поминки. Первую чашу сакэ поднимаем за погибшего отца. Дядя желает ему хорошего перерождения. Быстро выпиваем. Слуги расставляют кушанья, но все налегают на выпивку. За окном темнеет и начинается ливень. Я тайком ем из пиалы белые кусочки китового жира. Второй тост за Императора. Тут же третий, дядя клянется отомстить Огигаяцу и стоящим за ними Ходзе. Несколько минут наполнены чистой руганью в адрес дайме двух кланов. Беру на вооружение несколько выражений.

Первым напивается, ожидаемо, брат. Он моложе, опыта попоек нет. Сначала сильно краснеют его щеки и шея, потом руки, Хайра начинает глупо смеяться невпопад, вспоминать какой то обряд мидзуагэ с прелестной Коё-сан. Ах, как хорошо было с дядей в Итихаре, ах как весело они там проводили время. Ёшихиро, тебе обязательно надо заглянуть на недельку в Итихару, там такие девчонки живут! Ага, обязательно загляну. Только презервативы захвачу. Спида тут еще нет, а вот сифилис подхватить вполне можно. Антибиотиков нет, лечить его не умеют — ходи потом с проваленным носом.

Сам дядя веселья племянника не разделяет, смотрит хмуро.

— Ну, расскажи нам, Ёшихиро, как погиб мой брат — бросает первый камень Ёшитойо.

Озвучиваю версию Ясино. Особенно выделяю для своих самураев странности с местом охоты и поводом. Мой новый начальник охраны и капитан мечников Тибы мрачнеют. Какие-то выводы они для себя очевидно, уже сделали. Дядя ходит с козырей.

— На завтра я созываю телёчёдикай, совет старейшин клана Сатоми. Предателям и трусам не место в наших рядах.

Ёшитойо залпом пьет сакэ и с вызовом смотрит на меня и Ясино. Тот судорожно сжимает рукояти мечей. Разговор идет на повышенных тонах.

Испуганные слуги еще раз меняют кушанья и бутылки с алкоголем. Молча, уже без тостов, пьем сакэ.