Сэнгоку Дзидай - Страница 62

— Что касается моих обещаний — продолжил Такахиса — То не вы ли, Томас, учили меня, что клятва данная язычникам — ничего не стоит и любой священник легко отпустит мне этот грех?

— Да, разумеется, если вы не божились именем Христовым…

— Идолопоклонникам из Совета Регентов не нужны христианские клятвы. Пришлось дать письменные гарантии.

На этом наш разговор закончился. После отпущения грехов Такахиса, получения проездных документов я совершил серьезную ошибку. Пришли новости о захвате Ёшихиро Сатоми большого города Эдо в провинции Мусаси. У регентов дела пошли не так гладко, как ожидалось. Генерал Ода — Иэясу Токугава разбил в битве при Окадзиме войска Имагава. По слухам было отрублено двадцать тысяч голов. Язычники истребляли друг друга к вящей Славе Всевышнего и я решил рискнуть и подождать с отъездом.

Устроил в Киото несколько молебнов, провел диспут с буддийскими бонзами. Ссудил денег некоторым киотским аристократам, распорядился выслать морем ружья, порох дайме Сатоми. Торговля шелком в этом году должна дать огромные прибыли — больше полумиллиона золотых дукатов.

И тут в столице начались волнения. Еще неделю назад вокруг нашей миссии стали появляться подозрительные люди, листовки с обвинениями — дескать, христиане хотят вернуть власть Императору, чтобы посадить на место Го-Нара своего католического короля. Нанятые ниндзя сообщили мне дьявольский план Регентов свалить вину за гражданскую войну на иезуитов. Но я думал, что власть крупных кланов трещит по швам — на севере удачно воюет лояльный католикам Сатоми, на Юге — наш оплот остров Кюсю с Такахиса Симадза во главе. Моя единственная встреча с Одой Набунагой также оставила обнадеживающее впечатление. Я был уверен, что если он придет к власти в столице, то у нас появится еще один сторонник.

И вдруг все мои планы покатились под откос. Дайме Асаи предает Императора и атакует на марше небольшую армию Набунаги. Ода убит, за власть над кланом начинается свара между генералами — Тоётоми Хидэёси и Токугава Иэясу. В столице погромы — чернь поджигает поместья регентов, те в ответ публикуют указы о введении чрезвычайного положения и вводят войска в город. Го-нара пускается в бега. Никогда за всю историю Ниппон Император не покидал Киото! Народ в панике, на улицах идут бои между самураями Имагава и жителями. Мы сидим в миссии, не высовывая носа. И новый удар! Покушения на нескольких известных буддийских и синтоистских священников. Убиты трое. Один, настоятель киотского храма «Тайсэкидзи» Наба Санэнаги (тот самый, с которым я вел диспут) — ранен. Подозревают христиан, якобы видели людей в оранжевых сутанах. На всю столицу только одна оранжевая сутана — у меня! Дом миссии в Киото окружен самураями клана Имагава. Фактически, я и мои слуги — заложники дайме Ёсимото. Идут слухи, что со дня на день наша религия на островах будет запрещена, а христианам будет предписано в недельный срок покинуть Ниппон. Все мои сторонники в Киото, все новообращенные аристократы порывают с нашей миссией. А сегодня толпа проклятых язычников растерзала нашего священника, прелата Доминго Переса — гори они в геенне огненной! У Доминго осталось в Испании трое детей и вдова. Прошу тебя, Игнатий, позаботься о сиротах!

В первый день августа появляется указ Сёгуна. Дайме Симадза объявлен вне закона. Все его земли конфискованы и переданы кланам Мори и Тёсокабе. Это война! В столице идут казни. Распяты триста японцев, принявших христианство. И заметь, Игнатий, распяты! Какая жестокая насмешка и глумление над нашей верой и нашим Господом Иисусом Христом, который принял смерть через крест.

Потрясение за потрясением — утром прилетает голубь от Родригесса. Ёшихиро Сатоми похищен, его тесть — убит!

Следующий день — визит посла Китая Чжоу Ли. Как только его пустили в нашу миссию? Господин Ли очень любезен, аристократичен, сочувствует нашему положению и тут же, между делом, втыкает нож в спину. Объявляет о смягчении политики «хайцзин», т. е. запрете на морскую торговлю с иностранцами. В ближайшее время Император Китая разрешит заход кораблей некоторых ниппонских торговцев в порты Поднебесной. Эта новость — как ушат холодной воды. Вся наша власть, все влияние базируется на монопольной торговле с Китаем!

Содержание Церкви, священников на Кюсю, подкуп лояльных дайме, закупка ружей — все это оплачивается из доходов от продажи шелка и хлопка в Ниппон. За фунт шелковой ткани окрашенной в благородные цвета в Поднебесной дают по весу — фунт золота. Тройскую унцию золота на островах меняют к серебру в соотношении 1:12, а обменный курс в Китае — 1:4. Таким образом, если делаем сделку «платим золотом за шелк в Поднебесной, везем на острова и продаем за золото» — цена утраивается. Если же включать в торговую цепочку дешевое ниппонское серебро (продаем за золото, меняем на серебро, везем серебро в Китай, меняем на золото), то прибыль от торговли ушестеряется! И этих доходов проклятые узкоглазые язычники решили нас лишить!! Как только появятся сторонние торговцы (Чжоу Ли сообщил, что грамота на заход в порты дана некоторым столичным негоциантам и людям дайме Сатоми — как же без него!) — сразу цена шелка упадет. А если местные коммерсанты догадаются возить серебро… мы обанкротимся!

Ты думаешь, Игнатий, глупо рассуждать о деньгах на пороге Вечности? Хочешь напомнить мне евангельские слова Иисуса о том, что «удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие»? Я долго размышлял над этой притчей и вот к какому выводу пришел. Слова Господа надо трактовать иносказательно. Перед отъездом в Азию, я беседовал с лучшими римскими богословами. Так вот, в городских стенах Иерусалима имелись двое ворот: одни большие, главные, через которые проходило все движение и вся торговля, а рядом — небольшие, второстепенные ворота. Они то и назывались — «Игольное ушко». Толстосуму действительно, тяжелее обрести Царство Небесное. Но только потому, что он особо отмечен Господом! Богатство — это не порок, а дополнительная ответственность! Кому больше дается, с того — больше спрос. Именно это хотел сказать Спаситель.