Сэнгоку Дзидай - Страница 65

— Откуда ты знаешь про Конгодзё? — Хандзо схватил меня за горло и заглянул в глаза.

Я отвел взгляд. Ну, не будешь же рассказывать японцу про детективы Бориса Акунина… Надо что-то придумать, ошеломить синоби.

— Отпусти! — Хандзо отбросил меня назад, но буравящий взор не отвел — Ты же умный синоби, дзенин — то есть глава семьи, командир. Наверняка много лет принимаешь заказы от кланов. Скажи последние годы тайных поручений от дайме стало больше?

— Ну, допустим…

— Не допустим, а больше. Раз тебе самому приходится ходить на задания, значит отбоя от клиентов нет. А самих ниндзя за десять, пятнадцать лет стало больше? Не, отвечай, сам скажу — школа Кога-рю — 53 семьи, Ига-рю — 49, новое братство Кисю-рю — еще семей двадцать. Каждая династия синоби — человек сто, не так ли?

— Скажешь тоже, сто, хорошо если половина — наконец отвел глаза синоби — Нет, откуда ты такой умный взялся?! Я же помню тебя подростком, обычный самурай, неужели все от удара по голове?

— Ага, не зря мою головушку спасал. Небось, тоже по заказу? Дяде нужно было кого-то публично убить? Тогда и власть в клане у него была бы крепче?? Ну, и дерьмо же ты Хандзо!

— Не тебе мальчишка меня судить! Ты тут про Алмазную колесницу распинался, а моя Конгодзё — это не Царство Будды, про которое еще не известно есть ли оно или нет, моя повозка попроще будет. Это сорок пять ртов — детей, стариков, которых надо в этих пустых горах всю зиму чем-нибудь кормить! Посредникам заплати, половину вознаграждения на неудачи положи — выкупать провалившихся гэнинов, родственникам в провинцию Ига денег отправь — что ты вообще про нашу жизнь знаешь?!?

После этого выкрика воцарилось молчание.

— Ладно, это все пустое — мотнул головой Хандзо — Что ты там говорил про рост семей?

— А то, что сам видишь, как быстро растет количество синоби. Уже больше семи тысяч человек изучают и практикуют нин-дзюцу. Семьи расползлись по всей Японии. Если раньше вы в двух провинциях жили, то теперь в любом уезде можно найти синоби. Спрос тоже растет — дайме все чаще и чаще воют друг с другом, порядка в стране нет. Вот вы и растете, как плесень на стене, пользуетесь ситуацией. Но скоро, поверь моему слову, все это закончится. Сами себе могилу роете. Во-первых, чем больше количество, тем ниже качество. Сам жаловался, что дзёнину приходится выполнять тайные поручения. Думаю, что последние годы потери были большие в твое семье, а восполнить неким. Одни дети, да старики. Так?

О-па! Кремень-человек отвернулся. Не такой уж Хандзо и страшный.

— Во-вторых, рано или поздно среди дайме победит сильнейший. Кто-то типа Оды Набунаги…

Хандзо ухмыляется.

— Уэсуги Кэнсина…

Синоби качает головой.

— Такэда Сингэна…

Ниндзя кивает.

— А скорее всего — Ходзе Уджиятсу.

Сказал и сам задумался. Да, клан Ходзе имеет больше всего шансов победить в новой, альтернативной реальности, созданной моим появлением. Нет, я не питал иллюзий относительно Сатоми. Бедные провинции, малочисленная армия. По докладам мацукэ один Дракон Идзу мог выставить до 50 тысяч самураев. А если скооперируется с другими ренегатами — а они обязательно выступят одним фронтом (против моих союзников, Сатакэ — уже выступили Уэсуги!), то все может закончится весьма печально.

— Так вот, кто-то из дайме победит. Скорее всего регенты сначала разделят страну между собой, после чего передерутся и выживет сильнейший. И вы, ниндзя, приложите к этому свою руку. А что будет, когда появится новый Сёгун?

— Что?

— Он вас уничтожит. Как угрозу своей власти.

— Уже пробовали, руки коротки.

— Пробовали в ситуации феодальной раздробленности. А будет монархия. Абсолютная. У истории, знаешь ли, есть свои законы. Станет Уджиятсу — Сёгуном, даст заказ Кога-рю на убийство Ига-рю и наоборот. Вот и все, вы начнете увлеченно и талантливо резать, травить, душить друг друга. Ибо рынка заказов то не будет, независимым дайме отрубят головы — как кормиться?. А кончится все тем, что наиболее лояльные перейдут в охрану Сёгуна, независимых вырежут, оставшиеся — растворятся в крестьянских и самурайских сословиях. Лет через сто актеры в черных одеждах будут зимой разделять цепочкой играющих в снежки наложниц Сёгуна. Вот каким будет конец нин-дзюцу.

А у Хандзо то есть выдержка! Второй раз не стал хватать меня за горло. Боль от ударов синоби немножко отпустила и я сел на корточки. Чтобы отвлечься самому и отвлечь Хандзо, начал собирать ветки, принесенные оползнем. Задумчивый японец помог мне разжечь костер — время обеда, попробуем вскипятить чай, благо медный котелок был привязан к корзине. Ниндзя достал трут и огниво, запалил костер, набрал в ближайшей луже воды.

Перекусили, выпили чаю.

— Что теперь будет со мной? — поинтересовался я.

— Заказ я отменить не могу — Хандзо старательно смотрел мимо меня — За тебя заплачено десять тысяч коку. Это самая крупная и удачная сделка за последние годы. Наша деревня сможет несколько лет просуществовать на эти деньги, мы купим у окрестных крестьян сотню детей, обучим их искусству нин-дзюцу.

— Меня заказали Ходзе.

— Да. Это все, что я пока могу тебе сообщить — Хандзо наконец, взглянул на меня — И давай без сюрпризов. Здесь мои земли. Эти горы, реки — принадлежат нам. Сбежать не получится. Следуй своей карме. Я же буду следовать своей. Если нам суждено исчезнуть, значит пусть так и будет.

На этом наш разговор закончился. Мы начали спускать с горы и к вечеру расположились в небольшой долине, окруженной отвесными кручами. Я впал в какую-то прострацию. Не исключено, что Хандзо подмешал мне что-то в чай или рис, но скорее всего я просто устал. Морально. Может действительно, в Японии лучше быть фаталистом. Я пытался плыть против течения реки и вот река меня выбросила из своих берегов. Все, на кого я мог опереться, довериться — далеко позади. Впереди ждет неизвестность и возможно, мучительная смерть.